- Ее я рожала без мужа. С отцом Насти - это мой
второй супруг - я разорвала отношения, когда была на
шестом месяце беременности. Выгнала пинками – было
за что… Потом он не встретил меня из роддома, не
приехал в ЗАГС, когда нужно было регистрировать
Настю, – и мы записали ее на мамину фамилию. Мама
очень боялась, что меня с ребенком больше не возьмут
замуж… Это в ней говорили отголоски советского
прошлого, когда быть матерью-одиночкой считалось
почти приговором. Но я ее успокаивала, что,
наоборот, если у женщины в 30 лет нет детей, любой
нормальный мужчина задумается: почему? Что с ней не
так?.. У меня после рождения Насти открылось второе
дыхание, такой был прилив сил! Я стала понимать,
какое удовольствие получала от своих ролей мама. А в
детстве не могла этого осознать и постоянно
устраивала истерики, когда она уезжала на съемки,
просила, чтобы она осталась дома...
Но когда подросла Настя, мне тоже пришлось
объяснять, почему я пропадаю на работе. «Ты ведь
хочешь гордиться своей мамой, правда? – спросила я
ее. - Для этого я должна заниматься профессией,
чувствовать себя реализовавшейся». И дочка все
прекрасно поняла. Она спокойно остается с няней
Шурой, которая любит ее не меньше, чем своих родных
внуков и правнуков. И с бабушкой замечательно
общается. Они друг в друге души не чают. Именно мама
настояла на том, чтобы отдать Настю в балет, -
вовремя разглядела у нее способности. Я могла и
просмотреть: на тот момент больше занималась личной
жизнью, вила гнездо с третьим мужем и его двумя
детьми. Была многодетной матерью, разрывалась. И
мама взяла Настю под свое крыло и опеку. В прошлом
году я брала дочь с собой на Селигер – в компании
моих друзей мы отдыхали с палатками, котелками и
всеми атрибутами походной жизни. Дочь впервые встала
на водные лыжи – эмоции били через край!